17.05.2024

Видел большую часть истории «Интера»

Опасная профессия. Взрывник с 23-летним стажем рассказывает о своей работе.

В апреле этого года подземному руднику «Интернациональный» исполнилось 25 лет. Среди его нынешних работников есть те, кто прошел вместе с рудником почти весь этот путь продолжительностью в четверть века. Один из них – шахтер Евгений Мазуренко.

Наш герой вырос в шахтерском поселке Юбилейный на окраине Луганска. Его отец Михаил Николаевич работал на шахте электрослесарем. А мама Татьяна Григорьевна работала на складе, материалы с которого отправлялись опять-таки на шахту.

Родители одноклассников Жени тоже почти все трудились на шахте и, конечно, рассказывали детям о своей работе. Когда Женя учился в восьмом классе, ему довелось увидеть место отцовской работы своими глазами.

«Папа провез нас по стволу, показал, что да как, – вспоминает Евгений Михайлович. – Интересно было».

И все же стать Евгений мечтал не шахтером, а автокрановщиком. Но когда многие одноклассники сделали выбор в пользу Луганского промышленно-экономического техникума, он задумался, а потом решил поступить так же. Все-таки техникум престижнее училища. Да и шахтер – уважаемая оплачиваемая профессия.

Пошел в шахтеры и брат Евгения – Виталий. Братья дружны с детства. Вместе пробовали ходить в музыкальную школу – сначала на гитару, потом на домру. Вместе перешли оттуда на бальные танцы, которыми с удовольствием отзанимались четыре года – до ухода преподавателя. Вместе стали шахтерами.

Евгений защитил дипломную работу досрочно – его ждала армия. После службы он устроился проходчиком на шахтопроходческое предприятие.

                                                      НА СЕВЕР

После развала Советского Союза на Украине одно за другим начали закрываться разные предприятия. А на тех, что не закрылись, зарплату платили не полностью. Заплатят иной раз аванс и все – дальше живи как хочешь.

Глава семьи Мазуренко летал вахтой на Север, когда сыновья учились в техникуме. Съездил раз, потом еще один, да так со временем и перебрался в город Мирный. Пятидесятиградусных морозов не испугался. Главное – стабильный заработок, на который можно содержать семью.

Вслед за Михаилом Николаевичем в Мирный перебрались и его сыновья. Евгений первый раз приехал сюда в 1997 году. И сразу проникся к Мирному симпатией.

«Я приехал сюда в июле, – рассказывает Евгений Михайлович. – Было с утра до вечера светло. Солнце заходило будто минут на десять и снова вставало. Грибы, ягоды, тайга везде, свежий воздух – красота! Город сам маленький, уютный. Север вообще затягивает. Бывает, люди уезжают отсюда, а через год-два возвращаются обратно. Вот у нас рудник «Интернациональный», и город такой же. Сколько тут разных национальностей. И все работают вместе, дружат, уважают друг друга».

Свой трудовой путь в Мирном семья Мазуренко начала в Мирнинском специализированном шахтостроительном управлении. Евгений пришел стволовым подземным. Продолжительное время работал вахтовым методом. А потом он встретил в Мирном свою судьбу – Снежанну. И вахты остались в прошлом. Со временем они перешли на подземный рудник «Интернациональный». Отец и сыновья нередко виделись друг с другом перед спуском в шахту. А потом отправлялись на разные горизонты.

 Сейчас из семьи Мазуренко на руднике «Интернациональный» работают только Евгений и его супруга Снежанна (ламповщицей). Виталий переехал в другой город. Михаил Николаевич отработал на руднике до 55 лет, а потом вышел на пенсию.

– Евгений Михайлович, в Луганске Вы работали на угольной шахте. Чем отличаются угольная и алмазная шахты?

– Уголь залегает горизонтально пластами большой протяженностью. В угольной шахте условия потяжелее – и пыль угольная вреднее, и протяженность выработок больше. Но и здесь есть свои особенности. Рудное тело располагается вертикально, а это значит, что работы ведутся на большой глубине от поверхности земли.

МОРАЛЬНО УСТОЙЧИВЫЙ

Перед спуском под землю шахтеры разговаривают друг с другом в том числе и о работе. У молодых коллег, проработавших на руднике только год-другой, профессия Евгения Мазуренко всегда вызывает особый интерес. И это не удивительно, ведь он – взрывник. Евгений Михайлович проработал им с 2001 по нынешний год.

«Мне профессии коллег тоже по сей день интересны, – говорит Мазуренко. – Бывает, идешь по выработке, а там забой бурят. Остановишься, посмотришь, как машинист управляет рычагами буровой установки».

В МСШСУ Мазуренко работал не только стволовым. По необходимости его назначали горным мастером, так как у него есть соответствующее образование. После перехода в Мирнинский горно-обогатительный комбинат (ныне Мирнинско-Нюрбинский ГОК), частью которого и является рудник «Интернациональный», Мазуренко вновь работал стволовым. А затем пошел учиться на взрывника.

– Евгений Михайлович, тяжело было учиться на взрывника?

– Наш поток был первым. До этого в ГОКе взрывники были только поверхностные. А к подземным взрывникам предъявляются другие требования, потому что в шахте другие условия работы – например, есть нефтегазопроявления. Мы учились с отрывом от производства около четырех месяцев. На учебу ходили, как на работу – с восьми утра до пяти вечера. Преподаватель рассказывал обо всем: устройство шахты, вентиляция, техника безопасности, ведение горных выработок – и не только взрывным способом. Проходка, крепление – это все мы тоже изучали. И, вообще, весь цикл работ, который нужно выполнить, чтобы дойти до выработки, где будут производиться взрывные работы. И, конечно, мы изучили, какие бывают взрывчатые материалы, в каких условиях применяются те или иные из них, а также, как их нужно хранить, эксплуатировать, перевозить.

Взрывником может стать не любой желающий. Чтобы претендовать на эту профессию, нужно иметь не менее двух лет опыта работы под землей – проходчиком или горнорабочим очистного забоя. Кроме того, претендент проходит серьезную проверку со стороны психиатра, нарколога и службы безопасности. Судимостей должен не иметь не только сам взрывник, но и кто-либо из его родственников. Цена ошибки взрывника слишком велика, поэтому им может стать только морально устойчивый человек.

Евгений Мазуренко работал не только взрывником, но и раздатчиком взрывчатых материалов. То есть в один день он выдавал взрывчатые материалы, а в другой сам производил взрывные работы. Также по необходимости привлекали на исполнение горным мастером на своем участке ПВС и ВР.

– Как Вами ощущаются те взрывы, которые Вы производите в шахте?

– Все зависит от количества взрывчатых материалов, сечения выработки и ее крепости. Но, вообще, взрыв обычно ощутим, конечно. И звук, естественно, слышно. Как будет распространяться звук, зависит от выработки – тупиковая она или нет. И от того, как эта выработка идет, куда уходит – вверх, вниз.

– А насколько близко к месту взрыва Вы обычно находитесь?

– На безопасном расстоянии, которое рассчитывается и указывается в паспорте буровзрывных работ. Просчитываются ударно-воздушная волна, разлет отбитой массы. Если это прямой участок, то безопасное расстояние, с которого можно производить взрывные работы, берется больше. Рядом со взрывником в момент заряжания может находиться горный мастер. Если взрывчатку нужно поднять на высоту больше двух метров, рядом также может находиться машинист погрузочно-доставочной машины. Но и у горного мастера, и у машиниста должен быть соответствующий допуск. Все остальные люди выводятся. А если взрывные работы ведутся там, где возможны нефтегазопроявления, то все работники вообще выезжают из шахты на поверхность. Остаются только те, кто связаны с заряжанием и взрыванием.

Евгений Мазуренко проработал под землей без малого 27 лет. Незадолго до нашей беседы он перешел на другую работу – на поверхности. Теперь Мазуренко работает на участке подъема и поддержания стволов машинистом питателя. О проведенных под землей годах Евгению Михайловичу всегда будет напоминать награда – «Горняцкая слава» III степени.

«В 1997 году здесь не было многого из того, что есть сейчас, – вспоминает становление подземного рудника «Интернациональный» Евгений Мазуренко. – Клетьевого подъема тогда не было, только скиповой. Копра большого не было. Со временем рудник разросся – и на поверхности, и под землей. Да и сам я сначала работал в МСШСУ. Там ты проходишь выработки, которые служат в дальнейшем для вентиляции, доставки материалов, откатки горной массы. А потом перешел в ГОК, и это уже другое. Здесь ты не строишь, а добываешь руду. Мы, взрывники, тоже не раз руку прикладывали к добыче руды. Когда комбайнов мало было или они ломались, мы вели взрывные работы по рудному телу. Так что есть в добытой руде, добытых алмазах и наш вклад. Я видел большую часть истории подземного рудника «Интернациональный». Когда я пришел, здесь были только четвертый, пятый и шестой горизонты. А когда появился ГОК, прошли новые горизонты: второй, восьмой, блоки девятый, десятый и одиннадцатый».

– Расскажите, пожалуйста, о коллективе рудника «Интернациональный». Какая в нем атмосфера?

– Атмосфера доброжелательная, уважительная. Мы ведь все связаны друг с другом. Спускаемся в шахту в одной клети, общаемся. И когда я работал в МСШСУ, мы знали всех с рудника. Коллеги ведь все же. И с других подрядных организаций всех ребят, которые давно работают, тоже знаем, уважаем. Да и с новыми людьми тоже быстро знакомимся. В нашей работе важен процесс взаимодействия между профессиями. Без этого ничего не будет двигаться. Нет такого, что кто-то сам за себя.

Дарья ЛАПШИНА